Глава Башкирии Радий Хабиров дал интервью телеканалу «Мир»

Глава Башкирии Радий Хабиров накануне 450-летия Уфы дал интервью программе «Евразия. Дословно» на канале  «Мир». На вопрос корреспондента о трех причинах почему в Башкирии стоит жить, он ответил:

 – Первая. Уфа – это комфортный город для жизни. Вторая. Уфа – это особенный город, особенная история, особенный рельеф, особенные люди. Всегда интереснее жить в городе, который имеет какую-то изюминку. Это то, о чём я говорю. Третья. Уфа – это современный город, устремлённый в будущее. Он не замыкается в каких-то своих прежних достижениях, но устремлён вперёд. Это вопросы развития экономики, городской инфраструктуры. И в целом те события, которые в Уфе происходят. Поэтому мне кажется, это те три причины, которые являются достаточно серьёзными аргументами, чтобы посетить Уфу.

– Вы не раз говорили, что Уфа должна стать городом ХХI века. Что это значит?

 –  Действительно так. Мы ориентируем и управленческую команду республики, и управленческую команду Уфы именно на эту цель.

Что такое город ХХI века? Опять же начинаем с самого главного, что важно людям, – это комфортная, хорошая среда. Среда, которая отвечает тем требованиям, которые есть у людей ХХI века. Это не просто хорошо работающая «инженерка», то есть все коммунальные услуги, по которым тоже ещё нужно много работать. Это и современные архитектурные, ландшафтные, экономические решения. Это одна история.

Вторая история – это, конечно, всё, что связано с современными технологиями. То есть глубокая цифровизация многих процессов, которые облегчают жизнь горожан. Это очень высокая степень безопасности, которая тоже достигается путём той же цифровизации – камер видеонаблюдения и в целом аналитики использования искусственного интеллекта. Это очень немаловажная история, потому что когда разговариваешь с людьми, то для них очень важно, чтобы в любое время дня и ночи можно было спокойно с детьми погулять и, соответственно, хорошо провести время.

Третье. Город ХХI века – это город, насыщенный достаточно большим количеством того, что необходимо, что удовлетворяет запросы людей. В том числе современными предприятиями, которые также несут новые технологии, инновации и дают возможность работать молодым и талантливым людям.

Наверное, вот эти составляющие как раз и дают законченную картину города ХХI века.

 – Жители говорят, что город меняется, строятся новые инфраструктурные объекты. Как регион готовился к юбилейной дате? Что появилось нового?

 – Мы на самом деле к юбилею начали готовиться за несколько лет. Поэтому мы себе определенные планы поставили. Подавляющую часть из них, те планы, которые хотели, – выполнили. Часть, соответственно, не выполнили. Но мы не говорим, что их не сделаем. Мы просто переносим сроки на чуть попозже.

Первая задача, которую мы решали, может быть, не очень на виду. Но без ее решения невозможно было бы, на мой взгляд, готовиться к юбилею и, соответственно, вообще говорить о том, что Уфа – это город ХХI века. Это то, что мы называем, лечили «старые болячки». В каждом городе есть какие-то свои запущенные места, запущенные проблемы, которым, в общем то, наверное, в обыденном режиме не уделяется внимание.

Разумеется, если бы мы к юбилею города готовились только этим, люди бы сказали: «Ну вы как-то слабо подготовились». Разумеется, нужно давать и что-то новое.

Из нового мы очень много внимания уделили дорожной инфраструктуре. Бедой, как вы знаете, больших современных городов-миллионников (а Уфа – миллионник, причём каждый год население увеличивается, где-то плюс 10 тысяч человек ежегодно), конечно, является транспортная инфраструктура. Обыденная жизнь города-миллионника – это пробки, всевозможные дорожные проблемы. Поэтому мы сделали ряд очень больших инфраструктурных проектов.

Мы навалились и решили проблему Восточного выезда. Мы завершили Восточный выезд, который сейчас вполне слаженно работает – в целом где-то порядка 15 тысяч жителей и гостей столицы им пользуются каждый день.

Поэтому прежде всего – дорожные вещи. В целом мы за это время уделили внимание и малым дорогам, и малым проездам, нашли деньги, чтобы навести порядок в дорожной части.

Ряд больших объектов мы построили и до сих пор строим. Мы полностью реконструировали и практически в три раза увеличили площадь Театра кукол. Этот театр у нас, на мой взгляд, сейчас вполне достойный. И детям очень нравится – в принципе, всегда ажиотаж и полный аншлаг на постановках.

Уделили много внимания медицине. Мы построили Центр детской онкологии и гематологии. Сейчас в стадии завершения строительства находится хирургический корпус кардиоцентра. Это очень большой объект.

Это и комплекс гребного слалома, сложный гидротехнический объект, который тоже, в принципе, почти готов, остались вопросы с благоустройством. Осенью уже проведём там первые соревнования.

Перечислять можно достаточно долго. Поэтому полагаю, что всё это приведёт к тому, что уровень и качество жизни уфимцев станет чуть выше.

 –  О том, что меняется качество жизни, говорят такие показатели, как продолжительность жизни. Она впервые в истории региона превысила 73 года, а смертность, наоборот, понизилась. Как и за счет чего удалось сделать такой рывок?

 – Знаете, это, мне кажется, системная работа в целом всей России, всей управленческой команды и всех структур республики. Почему? Потому что такая динамика – если смотреть где-то с 1990-х годов, она где-то менялась, где-то были падения, но в целом понемногу идёт существенный рост продолжительности жизни.

Причем это медицина, борьба с основными для нас заболеваниями – болезни органов кровоснабжения, онкология и другие. В отношении этих заболеваний у нас плавно выстроена работа, и идёт снижение по этим показателям.

Но люди умирают не только от болезней. Это и ДТП, отравление алкоголем, пожары, утопления, падения с высоты – целая линейка, которая в совокупности набирает большое количество людей. По каждому из показателей у нас снижение. Тяжело идёт работа, связанная со смертностью на дорогах. Парадокс – больше делаешь дороги, быстрее ездят, аварий становится меньше, повреждений меньше, а смертельных случаев – больше.

Но, как и в любом среднем показателе, есть нюансы. И вот один момент, который меня лично сильно тревожит, – это, конечно, структура этой цифры. Если 73,17 года – это общий показатель, то средняя продолжительность жизни женщины в Башкортостане (и нас это радует, это здорово) – почти 79 лет. А средняя продолжительность жизни мужчины – 68 с небольшим лет. То есть разница в 10 лет. И наша задача в том числе – обратить внимание на эту историю.

Плюс у нас есть программа «Башкирское долголетие», в которую входит и волонтёрство, и спорт, и физкультура, и культура, и многое другое. Важно, чтобы человек в элегантном возрасте не боялся приобретать новые навыки. Это тяга к жизни, это желание жить достойно и интересно.

Поэтому всё вместе это даёт возможность двигаться вперёд. Подчёркиваю – впереди задача достичь продолжительности жизни в 78 лет.

 – Еще один показатель, который снизился на 3,4 процента, – это безработица, что тоже очень важно для трудоспособного населения. За счет чего этого удалось добиться? Новые производства, новые предприятия?

 –  Да это так. Но я не скажу, что это какая-то отдельная особенность Башкортостана. В целом макроэкономическое состояние экономики Российской Федерации таково, что мы чувствуем снижение уровня безработицы. Откровенно говоря, в Башкортостане мы этой цифре уже не радуемся. Потому что она нам чётко транслирует, что у нас уже речь идёт не о безработице, а о том, что мы испытываем очень серьёзный дефицит кадров. Прежде всего, конечно, в промышленности, в обрабатывающих производствах. Есть несколько тысяч вакансий с хорошей зарплатой, на которые готовы принимать людей. Рынок труда у нас сейчас не соответствует темпам развития экономики. Она растёт быстрее, чем мы можем предоставлять трудовые ресурсы.

Именно поэтому мы сейчас совместно с Минтруда России полностью модернизируем службы занятости. Из мало привлекательных офисов, где сидят бюрократы, они превратились, по сути, в хедхантеров, которые активно ищут, рекомендуют, обучают, проводят профориентационную работу и становятся активными участниками рынка труда.

 – Зарождаются кадры, действительно, еще со студенческой скамьи. Вы отметили, что поддерживаете студентов. Впервые, наверное, за 20 лет студентов стало больше приезжать, чем уезжать. Как еще сегодня поддерживаете молодые таланты?

 – Да, это была очень большая потеря для экономики республики, что мы каждый год теряли где-то от 10 до 15 процентов уезжающих студентов. Сейчас этот баланс складывается в нашу пользу. Примерно плюс 2 тысячи теперь приезжают к нам.

Вы знаете, студенты сейчас даже смотрят, есть общежитие или нет. А если есть, то в каком оно состоянии. Чтобы не 10 человек в комнате, а нормальное общежитие с маломальскими удобствами.

Все вместе это порождает тренды. Как только мы ослабим работу здесь, тут же сработает маятник – и опять студент, молодой человек побежит в другую сторону. Это самая что ни на есть здоровая конкуренция регионов.

 – Возвращаясь к экономике. Сегодня из-за западных санкций многим российским регионам пришлось переориентироваться на другие рынки. Как республика адаптировалась к новым условиям?

 – Некоторые говорят, мол, это было легко. Нет, я не буду так говорить. Не было легко. Это было чрезвычайно сложно. Представьте, в один момент разорвались многолетние контакты. Взять те же западные государства, с которыми мы работали и от комплектующих которых зависели. Например, коробка передач наших автобусов, которые мы делаем в республике и которые потом бегают по всей России, или тот же двигатель были немецкие. И в моменте нам объявляют – всё, мы с вами не работаем. И нужно было очень быстро искать новых партнеров, быстро переориентироваться.

Начали взаимодействовать даже с теми странами, с которыми, может быть, особо не общались и не торговали. Та же Исламская республика Иран, куда мы относительно недавно выезжали большой делегацией и где проживает 80 млн человек, – это огромный рынок для нашей сельхозпродукции, продукции обрабатывающей промышленности. Поэтому мы начали быстро перегруппировываться и искать новые точки сбыта, новые маршруты поставок и т.д.

Раньше они сознательно убивались недобросовестной конкуренцией, просто демпинговались с разных сторон, и то, что у нас производилось ранее, мы, соответственно, не выпускали.

 – На развитие экономики влияет и туризм. Мы сами приехали и увидели, как изменился город, какой он стал красивый. Вообще в год республику посещает около 2 млн туристов. Что в можете предложить сегодня тем, кто приезжает?ы

 –  Башкортостан вообще очень интересный регион. Я всегда говорю, что есть два момента. Первый – то, что Всевышний дал Башкортостану. Это природа, земля, наши рельефы, горы, леса и другие природные объекты. А второй – то, что наши предки, люди сделали. Это интересные объекты, здания, интересные события. Поэтому в совокупности это всё и делает нашу республику туристически привлекательной.

Мы можем предложить разное. Например, что-то познавательное. Той же Уфе – 450 лет. А это, скажем так, немаленький город. У нас есть здания XVIII–XIX веков, которые сохранились. Их можно посмотреть и полюбоваться. Есть интересные объекты с точки зрения промышленного туризма, промышленного исторического наследия. Ведь в своё время, во второй половине XVIII века по всему югу Урала и югу Башкортостана были построены заводы. От них сейчас остались где-то руины, а где-то и сами здания. Мы сейчас приводим их в порядок. Это село Воскресенское, село Верхотор, другие исторические промышленные объекты. Людям очень интересно поехать туда и посмотреть. Это одна сторона.

Другая сторона – это природа. Здесь что было важно? Наша туристическая инфраструктура не была рассчитана на тот поток, который мы имеем сейчас. Опять же – в течение двух лет мы довольно быстро перегруппировались. Очень активно пользуемся теми программами, которые есть по линии Минэкономразвития России. Это прежде всего субсидии на строительство гостиниц, на создание модульных некапитальных средств размещения, а это всевозможные глэмпинги, дома отдыха и т.д. Мы в разы увеличили и количество мест размещения, и те туристические пакеты, маршруты и услуги, которые можем предложить.

Фото: сайт главы РБ.