Все новости

Хранитель Времени

В стране много и заслуженно говорят о героях Великой Отечественной войны, тружениках тыла. А вот о детях войны нынешнее поколение мало что знает. Рифгату Шагадатовичу Ахметову на днях исполнилось 83 года. Его непростое детство прошло в селе Тюменяк Туймазинского района. Когда началась война, ему было 4 года. Многие моменты военного и послевоенного времени навсегда отпечатались в его памяти.

В стране много и заслуженно говорят о героях Великой Отечественной войны, тружениках тыла. А вот о детях войны нынешнее поколение мало что знает. Рифгату Шагадатовичу Ахметову на днях исполнилось 83 года. Его непростое детство прошло в селе Тюменяк Туймазинского района. Когда началась война, ему было 4 года. Многие моменты военного и послевоенного времени навсегда отпечатались в его памяти.

«Я – темноволосый и глазастый, еду с родителями в арбе, груженой домашним скарбом. Мне три года. Носик самовара больно упирается в рёбра всякий раз, когда мы преодолеваем ухабы. В деревне нас зовут «болыннан тэшкэннэр» (с татарского – «спустившиеся с луга»).

***

Ослепительно светлый день. Самая макушка лета, все мальчишки у реки. Их визги и счастливые голоса до сих пор звенят в моих ушах. Сосчитал, что в течение дня купался и сушил трусы 17 раз. Вечером жара нехотя спадает, меня зовут домой кушать. От двух тарелок пустого супа из лебеды живот свисает чуть не до колен. Живём очень бедно. Каждый крестьянский двор должен ежегодно платить продналог: 100 штук яиц, 360 литров молока, 44 килограмма мяса, отдать деньгами 760 рублей. Аллакаем (с татарского «Боженька»), где же столько взять многодетной семье?! А ещё на ферме, где работала моя мама, волки загрызли 38 овец! Её обязали покрыть недостачу. Осенью сборщик налога уводит моего любимого бычка, которого я растил полгода. Если б дедушка Сталин знал о наших бедах!

***

Руки оттягивает тяжёлое солдатское ведро. Собираю туда малину, выжимаю, выпиваю духмяный сок, а жмых раскладываю на крыше землянки – сушиться. Так получается кок (пастила), который передаю семье в деревню. Мы с отцом – снабженцы на лесозаготовках. Живём в землянке, рядом пленные мадьяры валят лес. Через два года возвращаюсь домой и работаю табунщиком в колхозе. В школу меня отпускают только в 1947-м, когда мне девять с половиной лет!

***

Мне – 11. В перешитом ватнике и лаптях сижу в углу фанерной времянки. Пол застелен соломой. Чутко прислушиваюсь к каждому шороху. Скоро полночь, должна прийти мама, которая сменит меня на посту. Мы стережём сельский магазин. Очень холодно, маленькая буржуйка в углу никак не спасает. А однажды продавец угощает меня настоящей шо-ко-лад-ной кон-фе-той! Её вкус, запах и цвет не забуду никогда.

***

У нас в школе открывается танцевальный класс. Заглядываю в него и слышу от учителя: на свежевымытый пол можно ступать, только сняв туфли. Спешно ретируюсь: до сих пор хожу в лаптях. Но меня это не особо расстраивает: мы с пониманием относились к тяготам послевоенной поры и с оптимизмом смотрели в будущее.

***

Тёплый бок коня вздрагивает от моего прикосновения. Он жадно тянет ноздрями воздух и негромко ржёт, обнаружив в зажатой ладони кусочек сахара. Он целый день пахал в поле и ждал этого вечера, чтобы пришёл я и повёл его в ночное. У каждого парня – свой любимец. Мы долго купаем их в реке, чистим и чешем гривы и хвосты, готовя к сабантую. Яркий костёр пляшет в зрачках животных. Завтра мой конь помчится быстрее степного ветра и на его шею повяжут белое полотенце...

***

Я построил дом, которому в этом году будет 40 лет! Посадил деревья – не счесть, любая работа была продолжением моих увлечений. Я счастливо женат 53 года, от большой любви у меня родились сын, дочь, которые подарили нам четверых внуков. Верю – наступит день, и буду понят ими до последнего жеста! Сейчас я для них хранитель Времени, та ниточка, которая связывает прошлое и будущее».

Читайте нас: