В Туймазах известный иллюзионист рассказал о работе в труппе Эмиля Кио

В перерывах между выступлениями мы попросили его заглянуть в редакцию "Туймазинского вестника" и задали несколько вопросов.

— Помнится, вы говорили, что стало труднее обманывать зрителей. Почему?

— Фокусы зависят от слаженных действий исполнителя и его ассистентов. Приходится много дней доводить до автоматизма каждое движение, чтобы «нарисовать» иллюзию. Но сейчас, увы, появились сайты, раскрывающие все наши секреты.

— Одним из ваших учителей был Юрий Никулин...

— И не только. Я восемь лет работал в Союзгосцирке в программе иллюзиониста Эмиля Кио. Мы использовали оборудование, механизмы, которые сами и изготавливали. Секрет нашего успеха заключался в коллективном автоматизме действий. Но если ассистентки увольнялись, мы проводили кастинг прямо в городе, где выступали.

Нам часто нужны были девушки для «распиливания». Помните – их «расчленяют», а потом соединяют. Секрет в том, что мы отбирали гибких гимнасток и балерин. Иной раз мы в шутку говорили зрителям, что девушки быстро расходуются и для номеров нужны новые.

Как-то раз в одном из моих номеров решили поучаствовать супруги. Жена должна была стрельнуть холостым патроном в мишень, которую держал муж. Я шепнул ему: «После выстрела падайте». Супруга выстрелила, он упал, а женщина испугалась по-настоящему и с диким визгом убежала за кулисы. Мне пришлось спасать номер, превратив все происходящее в шутку, поднимая и отряхивая мужа.

Когда работал в цирке Никулина на Цветном бульваре, Юрий Владимирович снимал свой директорский пиджак и проводил «госприемку» клоунских номеров. Он временно становился их действующим лицом, задавал каверзные вопросы, давал советы.

В моих выступлениях случались и сбои. В одном из номеров в моей руке должен был появиться голубь, а затем оказаться в клетке. А после того, как я накрою ее полотном, там должен был появиться кролик. И вот, поворачиваюсь я к клетке с птицей в руке, а кролик уже там. Оказалось, перед выступлением танцовщицы решили открыть мою клетку и погладить зайку. С тех пор к реквизиту никого не подпускаю.

Многие секреты номеров, которым меня обучил Кио, и сейчас держу в тайне. Некоторые не хуже копперфильдовских. Например, под потолком висят три пустые клетки. Зритель расписывается фломастером на руке ассистентки, которая поднимается в первую клетку, которая, как и все остальные, накрываются пологом. Затем – хлопок, покрывала поднимаются, и эта девушка оказывается в другой клетке.

— Слышал, что однажды московский цирк угодил в экстренный выпуск новостей японского телевидения. Что случилось?

— В начале 90-х в Токио после выступления мы отправились в гостиницу. А под утро нам сообщают, что по городу ходит наш лев. Приехали к месту его нахождения и видим царя зверей с ведром в зубах, а над ним кружит вертолет с телевизионщиками. Животное захотело пить и, видимо, открыло задвижку в клетке. Мы вызвали полицию, местность оцепили, затем ветеринар выстрелил в зверя дротиком со снотворным. Все обошлось.

Я и манипулятор, и иллюзионист, но всегда добавляю клоунаду для детишек – самых благодарных зрителей. Подзаряжаюсь от них солнечными эмоциями.

Сейчас я готовлю очень трудный номер со свечами, когда в руках возникает и исчезает сначала одна горящая свеча, потом две, затем – четыре. Месяц ушел на разработку чертежей, еще один – на пайку, сборку, испытания конструкции. Каждый фокусник – немного конструктор. Ему достаточно увидеть вживую номер, и он его технически воспроизведет. А вот отработка – дело индивидуальное. Один справится быстро, у другого никогда не хватит на это терпения.